Отец и мать развелись. Я жил с отцом. Моя бабушка была противником алкоголя, а дедушка, если и выпивал, то я этого не видел. Дед умер, когда я был дошкольником, поэтому толком не помню. Отец тоже выпивал. Помню трехлитровые бутыли с пивом возле дивана. Мать, дедушка и бабушка по материнской линии жили в нашем доме, в соседнем подъезде. В коммунистические времена застолья у нас были каждые выходные. Собирались гости, накрывались столы, и алкоголь на них был неотъемлемой частью происходящего. Пробовал ли я алкоголь в детстве, я не помню, может и пробовал.
До 10 лет детство у меня шло отлично: друзья, кружки, спортивные тренировки.
Дальнейший период (с 10 лет по настоящее время):
Ярко помню, как лет в 12-14 мы с двоюродным братом принимали алкоголь. Будучи в гостях в деревне, я с братом и его другом решили просто попробовать алкоголь, крепленое вино. Помню тепло в груди, потом головокружение, идешь и шатаешься, спотыкаешься и смеешься. Перед тем, как уснуть, чувствовал сильное головокружение, потом тошнота и сильная рвота. Утром все было хорошо, никто из взрослых не узнал, да и состояние было нормальное. Впечатления от первого обильного употребления у меня были такие: гордость – мы пили, как пьют на праздниках взрослые, хотя вкус был противный, но потом легкое головокружение, почему-то веселость и ожидание чего-то приятного, но, увы, неожиданно подкашиваются ноги, падаешь, встаешь, потом опять падаешь, встаешь, да и при этом дикий смех. Дальше хуже, когда ложишься спать, куда-то проваливаешься, и сильное головокружение в голове, в глазах, все вертится, кружится, а потом тошнит и рвёт. Через год двоюродный брат прилетел к нам в гости, и мы с ним попробовали крымское вино, и все произошло так же, как и в первый раз.
Дед умер давно. Когда мне было 14, умерла бабушка. Отец начал пить и за пару лет спился окончательно. Он потерял работу врача. Начались пьянки с друзьями, а потом с кем попало. Начались месячные запои, которые превратились в ежедневное употребление.
В возрасте 16-17 лет у меня был уже свободный доступ к алкоголю и табаку. Я мог свободно употреблять с отцом и его друзьями. Бабушка со стороны матери, и мать тоже начали употреблять каждый день. Давления на меня они уже не могли оказать, да и не хотели. Я мог пить, как и все, на равных. В первое время такая свобода действий мне нравилась. У меня собирались компании на праздниках с употребление алкоголя. Но понимая, что отец ушел в алкоголь безвозвратно, я остепенился и начал думать, что делать с отцом. Он сутками пьет, не работает, денег нет, одни проблемы. Я ненавидел алкоголь.
Я закончил ПТУ. Начал работать. Стал жить с девушкой, жил у нее. Домой приходил каждый день, покормить отца, принести сигарет ему. Я начал потихоньку выпивать со своей девушкой. У нее было много подруг и друзей, которые употребляли. В компании я начал пить сначала немного, 1-2 стакана крепкого вина. Мне хватало, чтобы меня шатало и тошнило.
Лет в 19-20 лет я стал замечать, что меня алкоголь как-то затягивает. После очередных праздников, я мог неделю-другую выпивать понемногу каждый день и у меня, начала появляться тяга к спиртному. Уже с заметным трудом приходилось воздерживаться от алкоголя на длительный срок, чтобы «не тянуло». Тогда я не понимал, что это тяга к алкоголю, что организм мой не может с ним справиться, и что это очень плохо, так как это было началом болезни. Так, не спеша, но уверенно я шагнул в сторону болезни. Все шло, как обычно: праздники, гулянки, интересно, весело. Похмелье чувствовалось все сильнее и сильнее. Начал похмеляться, потом начались запои по 2-3 дня.
Умер отец. Когда мне было 26 лет, от меня ушла девушка. Сказала, если брошу пить, тогда будем думать о семье, а так разговор закрыт. Потому что я хамил ей в алкогольном состоянии, врал, поднимал на нее руку, мог пойти в магазин и пропасть на неделю. Я пил дальше. Меня не останавливало ни то, что я остался один, ни то, что я потерял человека, которого сильно любил, и который заботился обо мне.
Я переборол свое горе, и мне выпал шанс начать все сначала. Я переехал из Крыма (Украины) в Беларусь к родственникам, к папиной сестре теть Гале и двоюродному брату с двоюродной сестрой. Приехав в Беларусь, я стал пить меньше, но все равно выпивал. Здесь мне начали говорить о том, что я болен, и алкоголизм надо лечить. Моя тетя и двоюродный брат еще не знали, как в данной ситуации поступить. Мы приняли решение закодировать меня. Было очень много видов кодировки. Брат был против кодировки с капсулой (торпедой). Боялся, что я не выдержу и, что последствия будут плачевные или вообще тронусь умом. Решили кодировку безопасную, с помощью электропунктуры. Мне надели электрическую сетку на голову, опустили какие-то экраны на глаза, подсоединили провода и я почувствовал импульсы на голове и на глазах. Мне говорили построить стену от выпивки, что я огражден, и мои мысли и желания о выпивке уходят. После того, как сеанс закончился, глаза у меня побаливали и был небольшой туман. Когда туман рассеялся, я уже я уже пил пиво с водкой. Я в этот период наверно не был готов к решению этой проблемы. Я не понимал и не хотел понимать, что такое болезнь алкоголизм и что надо делать. Ведь я могу работать, я не валяюсь под забором, у меня есть руки. В общем, у меня все хорошо пока.
«Хорошо пока» прошло быстро. За два с половиной года я спился окончательно. Куча штрафов в милиции за употребление, валяние под скамейками, ожидание с надеждой на чудо у магазина, с питанием 2-3 раза в неделю. И тут я начал понимать, что я болен, что я алкоголик, и что-то надо делать. С поддержкой родственников и, собрав последнюю волю, я решил закодироваться. Обратился к врачам Донским. Я закодировался на 4 года. Плюс у меня было самостоятельное желание.
В период трезвости образовалась семья. Я, жена, двое детей. Трезвым проходил три с половиной года. Начал с рюмки, а закончил опять кучей штрафов в милиции за употребление и годом депортации. Отбывая депортацию, я продолжал употреблять алкоголь, махнув рукой на свою жизнь и свою семью. В краткие периоды трезвости я начал понимать и осознавать, что я конченый алкаш, который ничего не может сделать с собой, чтобы вернуться самостоятельно к трезвой жизни, что нужна помощь. Я уже хотел, чтоб после срока депортации родственники помогли мне лечь в больницу, где лечат алкоголизм. По приезду в Беларусь, после года и трех месяцев, меня встретил двоюродный брат и повез куда-то. По дороге он мне объяснил, что везет меня лечиться в реабилитационный центр “12 РЕГИОН”, где помогут решить мои проблемы и разобраться, что делать и как быть, и как жить дальше, не причиняя себе и своей семье боль и страдания.
Теперь я сижу и пишу все это, потому что я сделал правильный выбор!
